Хогбены и все-все-все - Страница 90

— А где, по-вашему, мы возьмем эти железные деньги? — рявкнул Мэн.

— Там же, где и мы, заработайте их. Тот факт, что вы — пришельцы с другой планеты, не избавляет вас от обязанности трудиться.

— Прекрасно, — не сдавался Мэн. — Мы горим желанием трудиться. Дайте нам работу.

— Какую?

— Ну, хотя бы по расчистке и углублению каналов! Любую!

— А вы состоите в таркомаре чистильщиков каналов?

— Нет, — сказал Мэн. — Как это я забыл в него вступить?

Сарказм последней фразы не произвел на Джораст никакого впечатления.

— У нас каждая профессия имеет свой таркомар.

— Одолжите мне тысячу софалов, и я стану членом таркомара.

— Вы уже пытались занять деньги, — сказала Джораст. — Наши ростовщики сообщили, что имущество, которое вы предлагаете в обеспечение долга, не стоит ни фала.

— Вы хотите сказать, что на нашем корабле нет ничего, за что ваши соплеменники могли бы выложить тысячу софалов? Да ведь один только наш водоочиститель стоит для вас в шесть раз больше.

Джораст явно оскорбилась.

— Вот уже целое тысячелетие мы очищаем воду с помощью древесного угля. Сменив этот метод на другой, мы поставим под сомнение уровень интеллекта наших предков. А их образ жизни и принципы с честью выдержали испытание временем. Зачем же их менять? Будьте достойны имен ваших отцов.

— Послушайте… — начал было Мэн.

Но Джораст уже сидела в своем высоком кресле, давая этим понять, что аудиенция окончена.

— Дело дохлое, — сказал Мэн, когда они спускались в лифте. — Ясно, что Джораст приговорила нас к голодной смерти.

Андерхилл с ним не согласился.

— Она тут ни при чем. Джораст всего лишь исполнитель приказов свыше. Политику здесь делают таркомары, которые пользуются огромным влиянием.

— И фактически правят планетой. — Мэн скривил губы. — По всему видно, что венериане — ярые противники каких бы то ни было перемен. А мы для них как бы олицетворяем эти самые перемены. Поэтому-то они решили сделать вид, будто нас вообще не существует. Нет такого закона, который обязывал бы венериан поддерживать отношения с землянами. Венера не расстилает перед гостями ковровые дорожки.

Когда они вышли на берег канала, Майк Парящий Орел нарушил затянувшееся молчание:

— Если мы не придумаем какой-нибудь способ заработать деньги, нам крышка — подохнем от голода. Что касается наших профессий, то при таких обстоятельствах толку от них, как от козла молока. — Он запустил камень в канал. — Ты, капитан, — физик, я — естествоиспытатель, Бронсон — инженер, а Стив Тиркелл — костоправ. Ты же, мой юный бесполезный друг Бертон, — сын миллионера.

Андерхилл смущенно улыбнулся.

— Уж отец-то знал, как делать деньги. А нас сейчас интересует именно это, верно?

— Каким же способом он ухитрился набить карман?

— Биржевые операции.

— Это как раз для нас, — съязвил Мэн. — Мне кажется, самое подходящее — это разработать какой-нибудь технологический процесс, в котором они остро нуждаются, и продать им идею.

— По-моему, венериане слабовато разбираются в генетике, — сказал Майк Парящий Орел — А что, если б мне удалось путем скрещивания вывести некое новое съедобное растение?..

— Посмотрим, — сказал Мэн — Там видно будет.

Пухлое лицо Стива Тиркелла было обращено ко входу в корабль. Остальные сидели за столом и, прихлебывая жидкий кофе, делали записи в блокнотах.

— У меня идея, — сказал Тиркелл.

Мэн хмыкнул.

— Знаю я твои идеи. Что ты нам преподнесешь на этот раз?

— Все очень просто. Предположим, у венериан вспыхивает какая-нибудь эпидемия, а я нахожу антивирус, который спасает их жизнь. Они преисполнены благодарности…

— … а ты женишься на Джораст и правишь планетой, — докончил Мэн. — Ха!

— Не совсем так, — ничуть не обидевшись, возразил Тиркелл. — Если они окажутся неблагодарными, мы придержим этот антитоксин до тех пор, пока они за него не заплатят.

— В твоей гениальной идее есть одно-единственное слабое место — что-то не похоже, чтобы венериане страдали от какой-нибудь эпидемии, — заметил Маик Парящий Орел. — В остальном она совершенна.

— Я боялся, что вы к этому придеретесь, — вздохнул Тиркелл. — А как бы она нас выручила, такая эпидемия.

— Моя идея — это использование гидроэнергии, — сказал Бронсон. — Или плотины. Здесь что ни дождь, то наводнение.

— Пожалуй, это мысль, — признал Мэн.

— А я займусь скрещиванием в гидропонных садах, — сказал Майк Парящий Орел. — Попробую вывести грибы-бифштексы с привкусом вурчестерского сыра или каким— нибудь еще в том же роде. Ставка на чревоугодников…

— Годится. Стив?

Тиркелл взъерошил себе волосы.

— Я еще помозгую. Не торопи меня.

Мэн взглянул на Андерхилла.

— Ау тебя, приятель, есть что предложить?

Андерхилл поморщился.

— Пока нет. Мне в голову лезут одни только биржевые махинации.

— Без денег?

— В том-то и беда.

Мэн кивнул.

— Лично я подумываю о рекламе. Поскольку я физик, это по моей части. Как ни странно, здесь не знают рекламы, хотя торгуют вовсю. Надеюсь подцепить на этот крючок розничных торговцев. Местное телевидение прямо создано для броской рекламы. Для той трюковой аппаратуры, которую я мог бы изобрести. Чем плохо?

— Построю-ка я рентгеновский аппарат, — внезапно объявил Тиркелл. — Ты мне поможешь, командир?

Мэн согласился.

— У нас есть все необходимое для этого и чертежи. Завтра же приступим. Сейчас, пожалуй, уже поздновато.

И квинтет отправился спать. Всем им приснился обед из трех блюд, всем, кроме Тиркелла, который во сне ел жареного цыпленка, а тот вдруг превратился в венерианина и начал пожирать самого Тиркелла. Он проснулся весь в поту, выругался, принял снотворное и заснул снова.